А. ЛЕОНИДОВ: "ЕДИНСТВО ПРОСВЕЩЁННЫХ"

Конечно, понятие «социализм» никогда не отделилось бы от общего понятия «цивилизация» - если бы леваки не лишали исходного мотивационного смысла свои собственные конструкции.Трагедия всякого левачества в том, что оно пытается насаждать идеалы, которые само же и лишает смысла. То есть левачество берёт свою мораль и отношения из одного общества, а картину мира – совершенно из другого, и даже враждебного, и даже противоположного тому, откуда взяло свою мораль.

В частности, человеколюбие несовместимо с эволюционизмом, как свобода – с равенством и братством. Равенство и братство – это узы, а свобода – освобождение от уз.

Человеколюбие – базируется на признании человека высшей ценностью, а эволюционизм – считает его случайной мутацией, формой, случайно принятой комком пластилина.

Смысл жизни для цивилизованного человека - устремлённость к бесконечности и служение вечности, а смысл жизни в эволюционизме - индивидуальное приспособленчество.

Когда социалисты перестали это понимать (причин очень много - и это тема для отдельного большого разговора) - единое и неделимое понятие "цивилизованный, культурный человек", (рационалист, противостоящий иррациональности, принцип, противостоящий беспринципности) раскололось на "красный" и "белый" вариант. Они ущербны оба в силу своей неполноты, выяснять, какая версия более ущербна - вдаваться в ненужные дискуссии современных "красных" и "белых".

Потому что - говоря аллегорически - нужен ПОЛНОЦВЕТ, а не узко-цветовая монохромность. Зачем решать вопрос "социальная справедливость ИЛИ великая держава?" - когда всякому разумному человеку понятно, что они нужны ОБЕ, и одна без другой существовать могут только в больном воображении. Но никак не в реальности!

Какая может быть справедливость у бессильных - за них всё решат насильники! Какое может быть величие без справедливости - "без правды нет и царства", учит Православная церковь...

Правда же в том, что нельзя дробить цивилизацию на рукава. Цивилизация сама по себе, изначально, является системой познания и подчинения слепых стихий человеку. Цивилизации противостоит дикость, в которой человек проклинает слепые стихии, но поклоняется им. Точность и определённость, математический расчёт планирования – есть свойство цивилизации вообще, цивилизации, как таковой, и показывают её уровень.

Нельзя считать чем-либо кроме дикости и варварства – расплывчатость, размытость, неопределённость непознанных процессов, пускаемых на самотёк, без плана и попыток ими управлять силами разума.

Цивилизация – никакая! – в принципе не может смириться с непознанностью непознанного, неуправляемостью неуправляемого. То есть рациональность (выстроенная на расчётах - в ней мыслить и планировать ОДНО И ТО ЖЕ!!!) - не может смирится с рыночной экономикой и хаосом экономических отношений.

Цивилизация может чего-то не знать, но она не может НЕ ХОТЕТЬ НЕ ЗНАТЬ. Это противно всей её природе, её анатомии и строению, её генезису.

Переход из мира, в котором разум слаб, а стихии сильны, к миру, в котором наоборот, стихии слабеют, а разум всё сильнее и могущественнее – корневая сущность цивилизации. Равно как и противопоставление общества – отдельному человеку, чем человечество отличается от зверья.

В том-то вся и суть, что зверь существует исключительно сам для себя. А человек - когда он человек – для будущего.

Писатель ведь не для себя существует, а для читателей, даже если он рассчитывает урвать гонорарчик. Инженер существует не сам для себя – а для тех, кто будет пользоваться его конструкциями. Учёный (в этом его отличие от мага) – собирает знания не для собственного эволюционного превосходства, а для человечества, вместе взятого.

Как-то недавно я наблюдал из окна полёт ворон. Вороны довольно замысловато летают (интересно смотреть на их пируэты) – но, вдруг понял я – любые виражи этих ворон абсолютно безразличны для их потомства. Тысячи, а может и миллионы лет – они вот так летают, самыми сложными траекториями, в которых меняется всё – и не меняется ничего. Сравните это с полётом космонавта, с полётом лётчика-испытателя, которые летают не для себя, а для проверки техники для будущих поколений…

Именно поэтому вороны не помнят своих предков, а мы помним. И человечество помнит, но не всех. Миллионы жизней канули в безвестную лету, но отдельные – заложившие своими трудами наше будущее – в памяти потомков и через тысячи лет…

Почему никому из зверей никогда в голову не придёт заниматься, например, археологией – извлекать останки давно покойных предков? Да потому что зверь сам по себе. А человек (если человек) – не для себя, а для человечества.

+++

Но если весь замысел и развитие цивилизации, как явления, противоположного звериной дикости, изначально заключался в формуле «советский уклад "минус" его неудачи и недоработки, несовершенства» - зачем же тогда вместо «цивилизации» было вводить отдельный термин «социализм»?

Ведь любая форма развитой цивилизации обязана противостоять рабовладению и беззаконию - то есть живой душе рыночного либерализма.

Зачем было расщеплять цивилизацию, противопоставляя одну её форму другой, и при этом игнорируя исходное деление «культурное-дикое»?

ХХ век у нас видят как противостояние России Западу. У нас не хотят увидеть более глубинное деление, в котором ХХ век делится:

1) На людей, летающих в космос, научившихся использовать атомную энергию, создающих сложнейшую вычислительную технику.

2) И людей безграмотных, архаичных, сидящих на гужевой тяге и примитивном ремесленничестве, разных аятолл Хомейни и людоедов-Бокасс?

То есть разницу между СССР и США, между Западной и Восточной Германиями все видят; а разницу между инженером научно-технического прогресса и одержимым бесами «изломистом» - нет…

Вот этот излом зрения – расплата за отделение понятия «социализм» от идентичного ему понятия «цивилизация».

Человек развивается от низменного звериного естества к высоким и сложным техническим и нравственным формам. Это его движение – и есть движение к социализму от первобытности через промежуточные стадии, в которых человек уже не совсем зверь, но ещё и не совсем человек.

Но если, например, как Ленин и Маркс, сделать борьбу с религией обязательной для социалиста – тогда получится, что самый омерзительный дикарь-кощунник есть союзник дела социализма, а самый утончённый философ идеалист с классическим образованием – враг. Уже не важно, каков уровень культуры человека, а важно колет он иконы топором или отказывается…

Так, вместе с нелепым культом «свободы» в апостолы социализма попали разбойники, просто бандиты с большой дороги. Потому что они, видите ли, боролись за свободу… Про равенство с братством Стеньки Разины, конечно, ничего не думали, они хотели лишь самореализоваться в молодецкой удали – но свободы зато хоть отбавляй… Случись киевский майдан на 200 лет раньше – Ленин бы и его записал в «революционно-освободительные движения». А что? Боролись с самодержавием…

Так из ленинизма выпало главнейшее: важно ведь не ПРОТИВ чего борется человек, а ЗА что. Мало ли кто боролся с самодержавием или буржуазным государством? Все криминальные преступники – воры, грабители, убийцы, потрошители, маньяки – тоже по факту противопоставили себя законам самодержавия или «лицемерного буржуазного государства».

То, что все они – «борцы за свободу», не отрицаю. Любой беззаконник борется против закона за свою от него свободу! То, что они способствовали социализму и цивилизации (в моей теории «и» излишне, я считаю, что уровень цивилизации измерим напрямую уровнем социализации) – совершеннейшее заблуждение.

Понимаете, со времён первых фараонов идеологическое насилие – всегда выше первичного, диффузного, зоологического[1]. Таким образом, установление власти фараонов было первым шагом цивилизации, и первым шагом к построению социалистического общества.

Потому что оно – прежде всего, общество определённости. В нём свободу действий ограничивают принятые законы, а свободу цен и производственных отношений – принятые нормы справедливости. А когда наоборот - это реванш дикости и зверя в человеке. Это возвращение каннибализма после веков его запрещения культурными людьми. Может ли таким заниматься культурный человек? Возрождением каннибализма, рабовладения, беззакония, зоологического альфа-доминирования?

Вопрос, как вы понимаете, риторический...

Конечно, сталинское НКВД было суровым: а ельцинская преступность, всюду размазанная бандами и бандочками – что, нет? Если насилие не обуздывать идеологически, то оно выливается в первичную, зоологическую, тотальную форму (мы в 90-е этого насмотрелись). Просто все всех «мочат», не оглядываясь на партийность и заповеди…

Александр Леонидов; 24 октября 2017

Подпишитесь на «Экономику и Мы»