ДОРОГА К СМЫСЛУ

​Держу пари, вы никогда не задумывались всерьёз над вопросом, где грань между вздорным капризом, пустой прихотью человека – и его насущной необходимой потребностью. И тому есть важная причина: вам кажется, что это само собой понятно, видно невооруженным взглядом! Вот это, мол, пустая прихоть, а вот это – насущная нужда, как их спутаешь? Ох уж это коварное выражение «само собой понятно» - сколько страшных событий в истории на его совести!

Между тем, способность выстраивать сложную систему приоритетов, иерархию смыслов и ценностей – весьма искусственное и сложно устроенное приспособление, полученное человеком в ходе его исторического развития.

Что человеку действительно позарез нужно, а без чего он запросто мог бы обойтись, и не морочить властям голову своими протестами?

Попробуйте честно ответить на этот вопрос – и поймете, что проваливаетесь в трясину сомнений.

Отделение необходимых нужд от вздорных капризов развращенного, растленного придурями разума – важная страница в научной социопатологии. Тут не разобраться с наскоку…

Например, у советских людей в 1980 году было очень много раздражавших их проблем, про которые В.Высоцкий метко сказал – «жили книжные дети, не знавшие битв, изнывая от мелких своих «катастроф». Она дура-повариха, с риском для жизни удрав в Австралию, требовала себе политического убежища. Когда её спросили насчет оснований – она убежденно выдала поразившую австралийцев фразу: «В СССР по магазинам ходить скучно».

Австралийцы потом долго обсуждали в своих СМИ – точен ли перевод фразы, не имела ли дура-повариха в виду что-то другое? Ещё у советских людей была проблема в виде некрасивой обёрточной серой бумаги – очень многие доселе вспоминают, как некрасиво в ней выглядели покупки… Ну и много таких же «очень важных» претензий «книжных детей» с их «мелкими катастрофами», которые особенно «приятно» вспоминать в Донецке под бомбами.

При Брежневе нас, мол, не бомбили, конечно, дети не гибли – но того ли качества была туалетная бумага, вот в чем вопрос! А может быть, стоит потерпеть ковровые бомбардировки – лишь бы рулон над унитазом был розовым, а не серым?!

Вот вы смеетесь горьким смехом, а для майдаунов (людей, в умственном плане окончательно разложившихся) – именно так вопрос и стоит. Растленная и дикая «оранжевая» толпа потому и возможна, потому и не опасна правящим паразитарным масонериям – что в ней в ходе многолетнего промывания мозгов – полностью утрачено представление о ПРИОРИТЕТНОСТИ ПРОБЛЕМ и вопросов.

Будущее на семь колен вперед меняется в такой толпе на булочку, на доллар, на кулёк семечек, на забавную песню. Формально ведь и булочка, и доллар – тоже благо, кто бы спорил? Я тоже люблю булочки, и от доллара не откажусь – но предварительно выяснив, чем предлагают за них расплатиться.

И в этом моя кардинальная разница с майдауном – человеком, у которого остаточное представление о ценностях ещё сохраняется, но иерархия ценностей уже безнадежно разрушена.

Майдаун – пережиток «перестройки». К 1990-91 годам (и я это прекрасно помню) социопсихическое состояние народов СССР достигло предельно-кризисных индикаторов. Грубее говоря – люди массово свихнулись. Они совершенно разучились различать важное от второстепенного, беду от мелкой неприятности, копеечную сиюминутную выгоду от обеспеченного будущего и т.п.

Иностранцы, помню, массово писали что-то вроде: «поражает даже не повальная продажность советских девушек, а та дешевизна, с которой они себя продают»… Мужчины недалеко ушли, уж поверьте моей памяти! В этом смысле Украина – «де-жавю» всего того, что я видел в России начала 90-х.

Толпы людей, утративших разделение между нуждой и прихотью – клубятся, эмоционально взвинчены, легко заводятся, легко перенаправляются с предмета на предмет, так же легко «разводятся» во всех смыслах, легко забывают, чего хотели и требовали вчера, начинают требовать прямо противоположного вчерашнему и т.п.

И нечего нам презрительно хихикать над украинцами: грешно смеяться над больными людьми, но самое главное – мы недалеко от них (пока) ушли. Очевидность разделения вздора и необходимости – очень и очень обманчива. И вовсе не из физиологии она вырастает. Есть очень много требований, которые никакого отношения к физиологии не имеют, сугубо социальны, но при этом – весьма и весьма необходимы. И наоборот – есть очень много физиологических требований, на уровне павиана, без которых лучше бы вовсе обойтись, и уж по крайней мере – не принимать их всерьёз.

Что человеку нужно НА САМОМ ДЕЛЕ? Пища? Хорошо, примем, как версию, а какая именно пища? Любая, лишь бы брюхо набить? Мясо с червями (из-за которого восстали матросы «Потёмкина») подойдёт? Нет? Ну, тогда наоборот: если массы бунтуют, желая кушать только фуа-гра и лобстеров, пить только «Дон Периньон»? Эти массы считать скопищем дураков – или борцами за свои права, как матросов мятежного броненосца?

То же самое касается вопросов жилья, работы, оплаты труда, социальных гарантий и т.п. Очевидно, что есть вещи, без которых жить нельзя. И наоборот, есть вещи, из-за которых бунтовать нельзя, глупо бунтовать.

Безусловно, человек, который утратил «царя в голове» - т.е. строгую иерархию ценностей и жёсткую систему приоритетов, человек, который может пойти митинговать (или продавать себя) по любому поводу – это несовместимый с историей инфантил.

Его дебилизм потребителя несовместим с долгосрочным историческим выживанием – которое с необходимостью включает в себя и периоды строгих воздержаний, и периоды непростых самопожертвований.

Это ясно. Неясно другое: а куда девается иерархия ценностей из головы? Почему в определенные периоды массы русских, или чеченцев, или украинцев сходят с ума и начинают беситься, подменив насущные нужды вздорными и вычурно-экзотическими капризами?

Если им посчастливится после этого выжить (как нам после «перестройки») – они потом вспоминают ситуацию «с жиру бесились» как величайший исторический и личный позор, как несмываемое пятно на личной биографии…

***

Над разрушением психики советского и пост-советского человека западная «советология» и советская идеология трудились вместе, рука об руку. Я говорю не о заговоре, не о сознательном предательстве (хотя и оно было) – я говорю об объективных законах социопсихической жизни, нарушение которых производит монстров и порождает чудовищ.

Советская идеология загружала образование, начиная с младшего школьного возраста, неразрешимыми противоречиями. Они были когнитивными, располагались над бытом и вне быта – но они были, и они были неразрешимы.

Советология со своей стороны открыла, что риски деприоритеризации вместе с улучшением была не снижаются, а наоборот растут! Это парадоксально, но рабочий в тёмном бараке гораздо менее возбудим по части бунта, чем представитель «среднего класса» с квартирой, машиной, дачей и отпусками на море. И анатомию этого явления нужно изучать очень внимательно.

Человек, физиологически ущемлённый, нищий, утомлённый тяжелой работой – в наименьшей степени склонен надувать пузыри капризов и пустых прихотей. Сам образ его жизни заставляет его жестко отделять главное от второстепенного, и необходимое – от того, без чего можно (а чаще и нужно) жить. Безусловно, в любом обществе существует конфликт психики и реальности, воображаемого и актуального состояний.

Суть конфликта – в несоответствии воображаемых фантастических благ и реальных возможностях получения благ.

Человек хотел бы одно, но вынужден удовлетворяться совсем иным, его желания не совпадают с возможностями. Вопрос, как он будет это переносить? Чем человек капризнее и избалованнее, тем менее терпим он к расхождению своих фантазий и возможностей.

Именно благополучный бездельник и тунеядец, с капризами которого слишком много нянчились – выступает самой революционной фигурой, непримиримой в преследовании своих фантазий, какими бы сказочными они не были.

Именно в советском общества 1980-го года власть донянькалась с человеком до состояния полной перевозбужденности его фантазмов.

В рамках конфликта поколений, молодой советский человек решительно отвергал реальность. Понять его мотивы нетрудно: общество в принципе, объективно, не может в самом начале службы предложить генерала; а хочется-то стать сразу маршалом! Общество не может сделать первокурсника сразу профессором – а мечтается-то быть академиком!

Конфликт между реальным и воображаемым статусами человека тем острее – чем он благополучнее и избалованнее.

Советская молодёжь превращалась в «агентов влияния» Запада вовсе не потому, что она любила Запад. Она мечтала о революции, свержении устойчивого строя – потому что только революция даёт шанс сразу, перепрыгнув все ступеньки карьеры, подняться на вершину социального статуса.

В Гражданскую Войну 16-летний Аркадий Гайдар командовал крупной воинской частью, и в советской школе это учил каждый. Естественно, ни в каком устойчивом обществе в 16 лет нельзя стать комдивом или комкором – а в условиях гражданской войны – можно. Вот главный соблазн для растленных эгоцентризмом людей, особенно молодых! У них нет претензий собственно к социальному строю (окажись они на Западе – они работали бы на врагов Запада). У них претензии к их положению в этом социальном строе.

Это – ядро социального недовольства, опасность которого возрастает по мере того, как развивается уют и бытовой комфорт в обществе. Правительство думает, что ублажая и обогащая народ, оно наращивает его лояльность – но (при включении психического механизма деприоритетизации) – по мере улучшения быта скрытое негодование масс наоборот, растет.

Тут уже всякое лыко идёт в строку: и туалетная бумага сера, и оберточная некрасива! Дело, конечно, не в бумаге, а в неудовлетворении своим положением и фантазиях о «преодолении власти» собственной властью.

Из этого мутного источника (который люди сами очень часто не осознают) – вырываются бесчисленные протуберанцы самых диких поводов для недовольства, самых извращенных требований и претензий. В пределе функции – Майдан, за которым следующая станция – уже смерть, небытие государства, нации, общества.

***

Человечество тысячелетиями шлифовало систему приоритетов и иерархию ценностей в рамках религиозных систем. Это вам не чушь, и не «выдумки трёх обманщиков», не происки угнетательского класса! Система, в которой главным центром является Бог, формирует психику с приоритетом служения, а не самоублажения. Все революционные партии, включая, конечно, и коммунистов-ленинцев – паразитируют на этом веками воспитанном приоритете. Никогда не станет коммунистом тот, у кого нет цели служить идее, а есть цель ублажать только свои личные прихоти.

Выдернув живое сердце из системы приоритетов, коммунисты с неизбежностью получили разрушение и самой системы приоритетов: у них получился дом без крыши. Атеизм советского общества, его зацикленность на материальных благах – неизбежно снижали значение понятия «Он», и завышали понятие «Я».

«Он» в религиозной психики – Бог. Он очень большой, а я – очень маленький и малозначащий.

Оттого я служу, а не самодурствую, и мои требования к власти – дать мне то, что нужно для СЛУЖЕНИЯ. Касается ли это пищи или одежды, жилья или соцобеспечения – я требую не всего, что в голову взбредет, а необходимый инвентарь служителя. Понимаете?

Служение рождает и самоограничение, и систему приоритетов в запросах. Без перловки я помру, и служить не смогу – потому давай перловку; а без фуа-гры я служить вполне в силах, потому и не очень расстраиваюсь её отсутствием.

Туалетная бумага какая-нибудь нужна – ибо грязный служитель оскорбляет служение. Но розовая она или серая, или даже газетная – уже не так важно, ибо непосредственно на служение не влияет, а моим личным удобством можно пренебречь: «жила бы страна родная – и нету других забот!».

Когда Он большой, а я – маленький, тогда формируется тип личности, пригодный к выживанию и историческому существованию. Совместно с миллионами современников, предков и потомков он делает одно, согласованное в рамках общего служения, великое дело – отсюда и цивилизация, и города, и пирамиды египтские, и Гагарин в Космосе.

Если «он» начинает уменьшаться, а «Я» нарастать – ничего, кроме стада бабуинов - не получится. Украина нам это снова показала – в который уже раз. Пространство цивилизации превращается в пространство первобытной саванны, раз уж «каждый сам за себя». Раз нет общего служения – то нет и координации действий у миллионов современников, предков, потомков, эстафета великого строительства не передаётся, смежники по великому строительству подводят и т.п.

В обществе кончается всё – и это не чья-то злая воля, не продукт зловещего заговора, это объективное следствие РАССОГЛАСОВАНИЯ ДЕЙСТВИЙ ПРИ РАЗУВЕРИВАНИИ МАСС, что-то неумолимое и внешнее, вроде закона тяготения. Ты, конечно, можешь прыгнуть со скалы, на это у тебя свободы воли хватит, но полетишь ты вниз, а не вверх, на этот счет – гарантия.

Ты можешь (в силу свободы воли) уповать, как ВКП(б), что идею Бога можно заменить фигурой Ленина, Сталина, и отчасти это даже удалось – но что делать, когда смертные люди умрут? Сталин умер – это же Бог умер! А что делать людям в мире с умершим Богом?! Смятение великое… Могло ли быть иначе?

Поздняя КПСС пыталась объяснить, что дело не в Сталине, и не в Ленине, а загадочный «Он», которому ты должен служить, ущемляя похоти своего «я» - это твой ближний, какой-то другой человек. Ты служишь людям, как и все вокруг – так КПСС надеялась сохранить согласованность действий больших масс людей.

Но – здрастье, ещё лучше! Вообразите – мне 17 лет, я молод, полон сил, энергии, жажды жизни, половой потенции, наконец! И тут мне учителя говорят: ты живи не для себя, а для какого-то соседа дяди Пети! А он, может быть, алкаш или дурак!

А он, может быть, своё уже пожил – я же в самом сладком соку жизни! И мне свои личные желания укрощать – ради того, чтобы дяде Пете хорошо было?! Да кто он такой, БОГ, ЧТО-ЛИ?! Да не пошли бы вы куда с такими иделами!

Ни Ленин, ни Сталин, ни культ ближнего – чисто технологически не могут заменить в социопсихике идею Бога, бессмертия, рая с адом и воздаяния по грехам. Правда, как доказал советский опыт, на какое-то время опыт подмены срабатывает – а кое-где тянется в силу инерции косного мышления обывателя.

Эти факторы не отменяют, а лишь оттягивают закономерное крушение социопсихики, и превращение общества в стадо орангутангов, в итоге утрачивающее навыки абстрактного мышления, членораздельной речи и уверенного прямохождения.

Я не шучу! Я подростков «перестройки» у подъездов «спальных районов» хорошо помню! Ну, а если кто про них забыл – посмотрите майданную кинохронику, сейчас многое есть в свободном доступе.

Это – уже не люди. Это приматы, сохраняющие некоторые остаточные функции человеческой деятельности, доставшиеся им в качестве рудиментов от прошлой жизни.

***

Ни благостно-карамельная советская идеология, ни прекраснодушный марксизм, ни даже коварная советология при всей её подлости – ТАКОГО эффекта, конечно же, не ожидали.

Распад приоритета служения святыне – имеет следствием распад системы приоритетов. Из этого с железной неизбежностью возникает воспаление эгоцентризма, в свою очередь неизбежно производящее ОБОЖЕСТВЛЕНИЕ КАПРИЗОВ, год от года всё более нелепых, диких, примитивных - или извращенных.

Но для личности-"потребляди" ничего, кроме дикости этих бессистемных капризов уже не существует, она за них готова и умирать, и убивать.

Но, умирая и убивая за каприз – потреблядь забывает о них буквально на следующий день, если увлечется другой блажью.

Это социопсихика – не считает ни трупов, ни итогов, она ничего не созидает, не имеет ни устойчивых ориентиров, ни векторов развития.

По сути (физиологически) – это реванш обезьяны, которой все тысячелетия человеческого бытия представляются мучительными и нелепыми извращениями «нормального» обезьяньего уклада жизни.

***

Система приоритетов – которая делает человека человеком и разделяет насущные законные нужды от придурковатых прихотливых капризов (политологическим языком говоря – демократию отделяет от охлократии) – должна быть непротиворечива, основана на неопровержимых основаниях, содержать в себе представление о начале и конце мира, которое необходимо для кристаллизации смысла жизни.

Нельзя схватить бородатого или усатого смертного дядьку-вождя и объявить его альфой и омегой бытия, а служение ему – смыслом жизни. И даже не потому, что дядька плох! Иосиф Виссарионович – низкий ему поклон, великий исторический деятель... Но он помер, понимаете? А когда он имел неосторожность помереть – его смерть обесточила весь сталинизм, обезволила сторонников блаженной памяти Иосифа Виссарионовича от Китая до Лиссабона.

Начало бытия нужно находить в начале, смысл вселенной – в целостности вселенной. Иначе получим социопатологию внутри идеологии, и обязательно сломаемся однажды…

Наше представление о жизни должно включать в себя зоологические реалии борьбы за существование (предполагающие жесточайшую грызню за каждый клочок земли вместо раздаривания Крымов и Кемских волостей направо и налево).

Зоологическая битва имперских наций за ресурсы не прекращается никогда, ни днём, ни ночью – а значит, к защите своей державы нужно быть готовым в любое время дня и ночи. Причем к битве не на жизнь, а на смерть.

Но одной зоологии мало. Обезьяны проиграли Землю людям – почти полностью истреблены чрезвычайно размножившимися людьми. На фундаменте зоологической борьбы наций за ресурсы – необходимо возводить здание социальной справедливости, мечты избавления от зоологической борьбы в грядушем. И увенчать всё это здание должна религиозность, представление о Боге и служении ему.

***

Как жить – спросите вы меня? Чем руководствоваться? Во что верить?

В двух словах это так: Державу – отстаиваем; Социализм – строим; Православие – чтим.

Всё лучшее, что было в идеологии царской России – в этих словах. И всё лучшее, что было в идеологии советской России – в этих словах. И всё лучшее, что есть в современной России – построено на этих словах. А без них нет ни России, ни нас самих.

Для меня критерием истины выступает такое условие: если под словами могли бы подписаться и Сталин и Деникин, и русские цари и члены брежневского политбюро, и Фадеев и Булгаков, и Суслов и Ильин – значит, слова представляют из себя окончательную истину.

То, что наша русская правда распалась на множество идеологических «правд» - большая беда, болезнь истории. Срастить обратно все эти «правды» в общую русскую правду – вот единственно достойный путь.

А державное социалистическое Православие – единственная, выстраданная самой историей комбинация, на которой все русские могут, а главное – хотят собраться. Там недалеко и до указания пути человечеству.

Амбициозно?

А что взамен этого может предложить история? Американский маразм или живодёрство исламистов ИГ? Невелик выбор у человечества.

Оно ждёт от нас, что мы отстоим свою великую державу, наполним её разумом плановой экономики и сердечной теплотой живой веры в вечность Жизни, Смысла, Добра, воплощаемой в идее Бога.

Александр Леонидов; 8 июня 2015

Подпишитесь на «Экономику и Мы»